Обольщение журналиста - Страница 11

— Мисс Шеридан, мы тут с вами не в игрушки играем. Вы надули меня на огромную сумму. Существуют законы против мошенничества, суды, где мошенникам выносят заслуженные приговоры, и тюрьмы, где они отбывают наказание за преступление.

Дениза вздрогнула. Неужели он и вправду может засадить ее за решетку?

— Конечно, я могу проявить к вам снисхождение и великодушно забыть всю эту историю, если вы, разумеется, вернете нечестно полученные вами деньги.

— Я не могу их вернуть… — Она замолчала, напряженно размышляя, сумеет ли он напасть на след денег до того, как мама поправится.

Что он может ей сделать? В больнице ее знают под другим именем и фамилией. Мама в безопасности. Ничто не может помешать завтрашней операции. Она не позволит этому типу запугать себя.

— Мистер Коллинз, я вас не надувала, как вы говорите. Я вас не искала, не выклянчивала у вас ни единого цента. Вы предложили мне деньги исключительно по вашей собственной воле… — Она запнулась. — За то, что я окажу вам некоторую услугу.

— За то, что вы откажетесь от помолвки, которой на самом деле, как теперь выяснилось, и не было.

Дениза выпрямилась на стуле.

— Я считаю, что деньги были уплачены за мое обещание не выходить замуж за Вильяма Стентона. Я честно выполняю обещанное.

— Но вы и до этого не собирались за него замуж.

— Это другой разговор.

— Нет, именно в этом суть дела! — Он ударил кулаком по столу. — Вы умышленно ввели меня в заблуждение, что ваше бракосочетание с Вилли — дело решенное.

— Вы ошибаетесь. Не я, а вы подняли вопрос о предполагаемом браке, вы говорили о молодости Вилли и о возражениях семьи. Это вы настаивали на том, что здравый смысл должен восторжествовать.

— А вы указали сумму, в которую нам обойдется торжество здравого смысла.

— Неправда. Вы сказали, что семейство Стентонов, сочувствуя мне, компенсирует деньгами мои утраты.

— Какие утраты? Биополе и мурашки по телу от взглядов Вилли?

Она пожала плечами.

— Неважно, какие утраты. Главное, что вы предложили за них компенсацию.

— Да, я предложил сто тысяч долларов, дурак я этакий.

— Ну вот видите, сами же признаете, что предложили вы.

— Да, но не я, а вы ломали комедию, чтобы заполучить этот куш. Кто дрожащим от благородного возмущения голоском твердил, что ваши отношения с Вилли не продаются?

— А я их и не продавала.

— Совершенно верно! — Он презрительно фыркнул. — Не продавали, пока я предлагал сто тысяч. А потом подняли ставку, потребовав полмиллиона, и благополучно продали.

— Не полмиллиона, а четыреста тысяч долларов.

— Но ведь ни за что!

— За обещание не выходить замуж за Вилли.

— Но вы в любом случае не собирались выходить за него.

— Собиралась, не собиралась — это не имеет никакого отношения к нашей сделке. Я дала обещание — вы заплатили. Я обещание соблюдаю и, значит, законно владею компенсационной суммой.

— Послушайте, леди, хотя это обращение вряд ли к вам применимо, если вы надеетесь, что вам удастся смыться с почти полумиллионом долларов, полученным путем обмана, замешанного на полулжи и туманных, двусмысленных фразочках, то вы жестоко ошибаетесь. — Рей встал, перегнулся над столом и, глядя девушке прямо в глаза, отчеканил: — Если вы не вернете всю сумму или ее львиную долю, то пойдете под суд. И очень скоро!

Он прошагал к выходу из бара и скрылся. Дениза окаменела от страха. Его последние слова, произнесенные хриплым шепотом, каким говорят кинозлодеи, не были пустой угрозой. Неужели он станет добиваться ее ареста? Под силу ли ему такое?

— Что этому гусю от тебя понадобилось? — спросила Сьюзи, мотнув головой в сторону выхода. Официантка несла нагруженный поднос. — Я смотрю, он тебя здорово огорчил.

Дениза, еще не оправившись от потрясения, кивнула.

— Ну, тип! Я еще в тот раз подумала, что он меня сейчас двинет по физиономии. — Она внимательно посмотрела на девушку. — Ты в порядке, малышка?

— Да, вполне… Все прекрасно. Действительно, она ведь не совершила преступления. Она всего-навсего…

— Вот и молодец, малышка. Держись! Не допускай, чтобы всякий псих доводил тебя до слез. В нашей забегаловке хватает придурков. — Свободной рукой она похлопала Денизу по плечу. — Давай-ка лучше вставай. Тебе скоро выступать.

Девушка с трудом поднялась со стула. Ноги ее словно налились свинцом и не хотели двигаться. Может быть, это чувство вины давит на нее? Да, наверное, Коллинз прав.

Мошенничество. Обман, замешанный на полуправде и туманных фразах, которые можно толковать и так и сяк. В ту их первую встречу она его обманула и выудила четыреста тысяч долларов. Но ведь она собирается их вернуть. И начнет выплачивать частями, как только… Да перестань ты себе-то голову морочить, себе-то не лги! — кричала ее совесть. Четыреста тысяч долларов! Тебе жизни не хватит, чтобы отдать такую кучу денег!

Так что же, вернуть деньги сейчас? Отменить операцию? Нет. На такое она пойти не в состоянии. Мама должна использовать свой шанс на спасение. Ведь она была так счастлива, когда появились эти деньги, и неважно, откуда они взялись. Поэтому плевать теперь на все возможные последствия.

Дениза переоделась и вышла на сцену.

* * *

— Итак, позволь мне изложить, как я понимаю твое поручение. — С этими словами Барни Шелтон, проницательный адвокат, друг Рея со школьных времен, сдвинул очки в роговой оправе на самый кончик носа и взглянул на клиента. — Мне поручается снять с твоего счета четыреста тысяч долларов и переслать их Гудвину Стентону с указанием, что вышеупомянутая сумма взыскана с мисс Шерри Шеридан, которая ранее получила эти деньги путем ложных претензий.